Чародейский рок. Чародей и сын - Страница 35

— О, это мы с превеликим удовольствием! — Со всех сторон высокой травы вышли эльфы. — Мы очень надеялись на то, что придет кто-нибудь вроде вас, юных волшебников, и одолеет этого злодея. Теперь уж мы сами с ним управимся.

— Значит, мы можем оставить его на ваше… попечение? — спросил Магнус, не сумев подобрать другого слова.

— Можете, можете, — заверил его эльф. — Больше он никогда не потревожит жителей окрестных деревень, не извольте сомневаться.

— Если честно, — добавил брауни, — еще год назад его тут и духу не было, не будет и теперь.

— Большое вам спасибо, если так, — проговорила Корделия. Однако тревога не до конца покинула ее. — А как же нам быть с Нэн? С собой взять мы ее не можем, а сама о себе она теперь не в силах позаботиться.

— Не печалься об этом, — успокоила ее эльфийка. — Мы будем ухаживать за ней, покуда ее тело вновь не наполнится кровью, а потом сотрем из ее памяти все воспоминания о стране эльфов и отведем девушку в ее родную деревню.

Эльфы окружили вампира, а главный из них сказал:

— Теперь ступайте, дети. Мы сделаем все, что положено, но вы того видеть не должны.

— Если так, то мы пошли, — отозвалась Корделия. — Прощайте, добрые эльфы! Будьте добры к Нэн!

— Будем непременно, — отвечала ей крошечная эльфийка. Дети отвернулись и зашагали прочь.

Минут через пятнадцать после того, как Гэллоуглассы ушли от дуба, на тропинку из травы перед ними выбежал еще один эльф. Увидев его, дети остановились.

— Что хорошенького? — поинтересовался Джеффри.

— Все, — ответил эльф. — Девица спит и выздоравливает, а вампир будет спать веки вечные — если только на него не набредет какой-нибудь остолоп, понятия не имеющий о том, что такое вампиры и что они способны вытворить.

— Значит, вы похоронили его на скрещении дорог?

— Нет, потому что там на него могут наткнуться люди. Как знать — вдруг кому-то вздумается построить там дом? Мы спрятали его в глубокой и темной пещере.

Магнус нахмурился.

— Всегда находятся люди, которых так и тянет забраться в подобные места.

— Так и есть, — подтвердил эльф, — поэтому мы пронесли вампира путями тайными и слишком узкими для того, чтобы по ним мог пробраться смертный человек. На самом деле никто не доберется туда, кроме эльфов и летучих мышей.

— Вот и хорошо, — ответил Магнус, правда, без улыбки. — И все-таки бывают люди, добрый эльф, у которых азарта больше, чем здравого разумения.

— Такие люди найдутся всегда, — не стал спорить эльф. — От них не убережешься, о юный чародей, как ни старайся.

Магнус поднял голову и уставился в пространство. До сих пор его еще никто не именовал «юным чародеем», и это заставило его задуматься.

— А с Нэн все будет хорошо? Она поправится? — взволнованно спросила Корделия.

— Обязательно поправится, — заверил девочку эльф. — Но только теперь она уже никогда не будет так полна радостью жизни, как прежде.

— Жалко! — вырвалось у Грегори. — Но ведь… рано или поздно так бывает со всеми, верно?

— Не всегда, — ответил эльф.

— Нет, — покачала головой Корделия, — совсем не обязательно.

Тут Магнус наконец стряхнул с себя задумчивость и обеспокоенно взглянул на сестру.

— Пора. Пошли! — поспешно проговорил он, и все четверо дружно зашагали по лесной тропинке.

11

Прошло какое-то время. Магнус, ехавший верхом на Вексе, вдруг обернулся и, нахмурившись, спросил у Джеффри:

— Что ты сказал?

Джеффри устремил на него взгляд, полный отчаяния, и заговорил снова, но Магнус едва-едва различал слова.

— Да говори же! — чуть ли не криком потребовал он.

— Послушай, ты, псих, — завопил во всю глотку Джеффри, — ты что, не слышишь, когда тебе говорят ясно и четко, а?

— Вот теперь слышу. И не вздумай называть меня психом! И как мне тебя расслышать, если ты еле слышно бормочешь?

— Я? Бормочу? — взревел Джеффри. — Я говорил, как всегда говорю!

— То есть рявкаешь, — выкрикнула Корделия. — Это правда, Магнус, он всегда говорит слишком громко. Но почему сегодня ты его не слышишь?

— А ты зачем орешь? — осведомился Магнус.

Корделия в изумлении остановилась и обвела братьев недоуменным взглядом.

— И точно, я слишком громко кричала…

— Просто вопила как резаная, — громко заверил ее Джеффри. — А зачем?

— Я не знаю…

— Потому что если бы она не кричала, мы бы не поняли ее слов, — рассудительно заметил Грегори — несколько громче, чем обычно. — Но почему нужно кричать? Может быть, воздух проглатывает наши слова?

Дети озадаченно переглянулись.

И тут все одновременно поняли: что-то изменилось. Первым подал голос Джеффри.

— Что-то стало не так, — сказал он.

— Точно, — кивнула Корделия и сдвинула брови. — Но что?

Магнус обвел подозрительным взглядом деревья вокруг тропинки.

— Музыка прекратилась, — сказал Джеффри.

Все остальные обернулись к нему, вытаращили глаза.

— Ну точно! — воскликнула Корделия.

А в следующее мгновение все музыкальные камни разом издали трезвон и заиграли снова.

Грегори скривился и зажал уши ладонями.

— Вот почему мы так орали! Музыка стала слишком громкой, она заглушала наши голоса!

— Вроде бы так, — с улыбкой ответила Корделия, склонила голову набок и стала кивать в такт. — А музычка ничего…

— Если тебе нравится, сестрица…

— Нет! Нравится, не нравится — придется слушать! — гаркнул Магнус. — Она гремит повсюду, места не найти, где ее нет! Вот только из-за чего вдруг музыка стала настолько громче?